А знаете что —
Такое иногда случается.
С каждым, наверное, человеком.
Не то чтобы совсем часто,
А даже редко.
А может быть только однажды.
Когда ты не можешь,
Когда ты просто не представляешь,
Когда даже вообразить сложно,
Чтобы вы провели вечер не вместе.
Чтобы не прикуривали от одной зажигалки.
Чтобы не спорили что посмотреть вечером на мониторе.
И ты заканчиваешь работу пораньше.
И ты не хочешь пить с друзьями пиво.
Или всякие другие напитки.
И вот ты бежишь по слякоти,
Подскальзываешься через каждые три шага,
Потому что уже опаздываешь на целых 5 минут.
А она стоит в центре зала,
Маленькая такая, хрупкая.
И играет на мобильном во что-то.
И ты улыбаешься.
И она.
И даже не надо просить прощения
За эти пять долгих минут.

любитель доблестных иллюзий,
лесбийской крови незнаток,
улыбка—результат контузий,
румянец—лишь кровоподтёк..

апологет эпикурейства,
крови лесбийской антифриз
преобразовывал злодейства
с продленьем алкогольных виз..

над менструацией заката—
лесбийской крови ренессанс,
он изумрудною лопатой
откапывает этот транс..

но неприветлива огранка,
крови лесбийской больше нет,
куда сбежала лесбиянка?
ау—и тишина в ответ…

чтобы поддержать отечественных актёров, ведь недавно стало известно, что в новом фильме о Трёх мушкетёрах в роли одного из главных героев — Михаила Боярского, заменяла компьютерная модель…я просто в шоке…зачем спрашивается…ну ладно, это моё личное мнение а вот стих, который обещала!!!

Песня Миледи
Ты нас, о боже, покидаешь,
Чтоб нашу силу испытать.
И после сам же осеняешь
Набесной милостью тех, кто умел страдать.

Для горьких слёз, для трудной битвы,
Для заточенья и цепей
Есть молодость, есть жар молитвы,
Ведущей счёт дням и ночам скорбей.

Но исбавленья час настанет
Для нас, о всеблагой творец!
И если воля нас обманет,
То не обманут смерть и праведный венец.

Beatrice, 1895 Marie Spartali Stillman

Беатриче

Говорят, Беатриче была горожанка,
Некрасивая, толстая, злая.
Но упала любовь на сурового Данта
Как на камень серьга золотая.

Он ее подобрал. И рассматривал долго.
И смотрел и держал на ладони.
И забрал навсегда. И запел от восторга
О своей некрасивой мадонне.

А она, несмотря на свою неученость,
В друг расслышала в кухонном гаме
Тайный зов. И узнала свою обреченность,
И надела набор с жемчугами.

И, свою обреченность, почувствовав скромно,
Хорошела, худела, бледнела,
Обрела розоватую матовость, словно
Мертвый жемчуг близ теплого тела.

Он же издали сетовал на безответность
И не знал, озаренный веками,
Каково было ей, обреченной на вечность,
Спорить в лавочках с зеленщиками.

В шумном доме орали драчливые дети,
Слуги бегали, хлопали двери.
Но они были двое. Не нужен был третий
Этой женщине и Алигьери.

Давид Самойлов

Хвала отчаявшимся. Если бы не мы,
То кто бы здесь работал на контрасте.
Пока живые избегают тьмы,
Дерутся, задыхаются от страсти,
Рожают новых и берут взаймы,
Мы городские сумрачные власти.
Любимые наместники зимы.

Хвала отчаянью. Оно имеет ген
И от отца передается к сыну.
Как ни пытались вывести вакцину –
То нитроглицерин, то гексоген.
В больницах собирают образцы, ну
И кто здоров и хвалит медицину —
Приезжий.
Кто умрет — абориген.

Хвала отчалившим. Счастливого пути.
Погрузочный зашкаливает счетчик
На корабле – ко дну бы не пойти,
У океана слабый позвоночник.
В Ковчег не допускают одиночек,
И мы друг к другу в гости к десяти
Приходим с тортиком.
Нас некому спасти.

Хвала Отчизне. Что бы без нее
Мы знали о наркотиках и винах,
О холоде, дорогах, херувимах,
Родителях и ценах на сырье.

Отчаянье, плоди неуязвимых.
Мы доблестное воинство твое.

Я ухожу, держать меня не нужно.
На слезы и мольбы не стоит тратить сил.
Ты собери мне вещи – я подожду снаружи,
Хоть это сделай – раньше я помощь не просил.

Ты знаешь… я любил тебя и может
Ты не поверишь в это никогда,
Но все же знай, что и сейчас все гложет
По твоим пальцам память, нежность и тоска.

Все собрала? Посмотрим, что внутри:
Песочные часы, варенье, брюки, щетка,
Вопросы шепотом, святые клятвы, сны,
Обертка наших встреч, конфет обертка…

И фотоснимок: черно-белый… мы…
Забыв про объектив, целуемся… но погоди, прости!
Вокруг на снимке – Королевские сады
Сады цветут, а что же мы? А нам нельзя цвести?

Не исчезай… Исчезнув из меня,
развоплотясь, ты из себя исчезнешь,
себе самой навеки изменя,
и это будет низшая нечестность.

Не исчезай… Исчезнуть — так легко.
Воскреснуть друг для друга невозможно.
Смерть втягивает слишком глубоко.
Стать мертвым хоть на миг — неосторожно.

Не исчезай… Забудь про третью тень.
В любви есть только двое. Третьих нету.
Чисты мы будем оба в Судный день,
когда нас трубы призовут к ответу.

Не исчезай… Мы искупили грех.
Мы оба неподсудны, невозбранны.
Достойны мы с тобой прощенья тех,
кому невольно причинили раны.

Не исчезай. Исчезнуть можно вмиг,
но как нам после встретиться в столетьях?
Возможен ли на свете твой двойник
и мой двойник? Лишь только в наших детях.

Не исчезай. Дай мне свою ладонь.
На ней написан я — я в это верю.
Тем и страшна последняя любовь,
что это не любовь, а страх потери.

(с) Евтушенко

Строки чувств – души кардиограмма.
Мы с тобой срифмованы давно…
Символы ползут фатально прямо —
Всё уже судьбой предрешено…

Скорбь играет туш неторопливо,
Наскоро хоронятся мечты…
Память – кинолента из архива:
В двадцать пятом кадре – вечно ты…