Июль 2007, Будапешт, Венгрия. Устав бродить по городу и фотографировать, я присела на корточки на площади Героев.
Вдруг кто-то слегка задел меня. Это оказался худенький рыжеватый подросток лет тринадцати-четырнадцати с синей спортивной сумкой на плече.
— Oh, I’m so sorry!
— That’s ok, — улыбнулась я и продолжила уже на русском (у паренька был очень заметный акцент, который к тому же усилился замешательством по поводу причиненного мне неудобства), — действительно, все нормально, мне совсем не больно. Ты откуда?
— Из Питера. А Вы?
— Давай уж на «ты», между нами разница-то лет семь, или я похожа на грузную солидную тетеньку лет сорока?
— Нет, — мой скромный собеседник потупился.
— Я москвичка. А в Венгрии отмечаю свой двадцатый день рождения. Зовут меня Лара, — я протянула руку для знакомства.
— Никита. Мне тринадцать.
— О, Никита, — засмеялась я, — да у меня глаз-алмаз! Я же сказала, семь лет разницы! Ты торопишься?
— В общем-то нет, я на роликах катался.
— Так ты же в кедах!
— А ролики в сумке, которой я тебя чуть не убил.
— Да брось. Все хорошо. Пойдем съедим мороженого!
— Пойдем. Я люблю фисташковое.
— А я шоколадное. Особенно рожок в хрустящей вафельке! Ммм…
— Слушай, да с тобой так легко общаться!
— С тобой тоже! Ну так что? Кто первый до ларька с мороженым? Вон на углу, видишь? Кидай сумку, вернемся!
— Я тебя обогнал!
— Ну еще бы, я же специально поддалась, — слукавила я.
Мы сели на лавочку.
— Никит, а ты когда уезжаешь? Я через два дня, а так не хочется!
— А я завтра, — подросток расстроенно вздохнул.
— Не хочешь уезжать?
— Еще бы! Мой покойный дед — венгр, и вообще я люблю Будапешт, я, когда сюда приехал первый раз пять лет назад, сразу понял, что это мой город, понимаешь? Мой по ощущениям, по энергетике! Хоть у меня здесь и нет никого из родственников, я здесь, как дома! — бледные щеки Никиты покрылись румянцем.
— В этом нет ничего удивительного. Это не ты выбрал город, это он выбрал тебя. Ты просто вдохнул в себя его воздух и понял это. Ощущение причастности — вот что важно. Оно должно быть обоюдным.
— Тогда и выбор обоюден!
— Что сильнее, притяжение тебя к Земле или Земли к тебе?
— Конечно, первое. Но это не значит, что второе отсутствует.
— Если бы ты захотел сдвинуть Землю, у тебя бы ничего не получилось. Даже при условии наличия точки опоры тебе бы просто не хватило жизни вывести планету хотя бы на миллиметр дальше первоначальной орбиты, поскольку в этом случае тебе бы пришлось проделать путь, равный расстоянию от Земли до Солнца.
— Да, многовато!
— Вот и я о том же. Беда в том, Никита, что таких вот «сдвигателей Земли» становится все больше. Я говорю о тех, кто, гонясь за наживой, забывает об этих энергетических ниточках, обрывает их или запутывает донельзя. Ты не задумывался, почему в одном городе человек постоянно болеет и грустит, а в другом, с таким же климатом, он здоров и весел?
— Выходит, все дело в совместимости энергетических полей?
— Так и есть. И если ты чувствуешь, что Будапешт действительно выбрал тебя, переезжай сюда. И ты обязательно будешь счастлив.
— Спасибо тебе! Твой город когда-нибудь тоже найдет тебя, — сказал Никита, и голос его звучал уже гораздо менее удрученно.
Я похлопала его по плечу, попрощалась и ушла. Когда-нибудь я снова встречу его в Будапеште, но это будет уже совсем другая история.