Хочешь ломать – ломай.
Хочешь гасить – гаси.
Я не смогу сама…
Просто не хватит сил…
Хочешь просить – проси.
Много отдать смогу.
Ты все равно красив,
Я все равно сбегу.
Мне отворить засов
Проще простого, глянь!
Из миллиона слов
Я выбираю – «дрянь!»
Из миллиона «нет» —
Я выбираю «да»!
Я все равно на дне
Чаще, чем иногда.
Хочешь убить – убей.
Правдой своей живой.
Я не поверю ей…
Я не вернусь домой…

»»»

Милый голос, теплота руки –
Вот и все: науки и законы,
Александры и Наполеоны,
Все это — такие пустяки.

Милый голос, чуточку усталый,
И улыбка тихая во мгле,
Чтобы стать счастливым на земле,
Сердцу надо до смешного мало.

Пусть же разорвут меня на части
И на всех соборах проклянут
За нечеловеческое счастье
Этих изумительных минут.

Милый голос, теплота руки –
Вот и все: моря и океаны,
Города, пустыни, царства, страны,
Все это — такие пустяки.
Милый голос, теплота руки…

Рюрик Ивнев. 1926 год.

Когда жизнь разрушена вдребезги,

Когда сердце не хочет стучать,

Когда небо бездушной бездною

Норовит тишину раскидать

На осколки, на сны беспокойные,

Когда боль на запястье руки

Нарисована лезвием сломанным,

Остаются пустые стихи.

И нескладно-печальными строчками

О заветном, о самом святом

Они прячут мечты в многоточия,

И весь страх, и всю грусть — напотом,

Они словно дают разрешение

Прошлым счастьем немножко пожить,

Резким почерком, быстрым движением

Чуть унять боль разбитой души.

Я лежу и лижу,
В телевизор гляжу.

Надя Рушева. Пушкин и женщина его мечты.

Наталья Пушкина

Осточертели те и эти,
Кто у традиции в плену,
Заводят речи о поэте
И вновь клянут его жену.

С бесцеремонностью всезнаек
Разносят яд, налитый всклень,
То стихотворец, то прозаик,
То краснобай, кому не лень.

Берется жизнь ее былая,
Где свой особый блеск и вес,
И царедворство Николая,
И круг отъявленных повес.

Но как –то глуше и беднее
Рисуют буйство дней и лет,
Когда был счастлив рядом с нею
Ее ревнивец и поэт.

Когда, блистая над другими,
Она рассеивала тьму,
Когда подобием богини
Была
великому
ему.

И бесподобно им воспета
(Учти, хулитель – грамотей!)
Она – избранница поэта,
Мать четырех его детей.

Сергей Смирнов.

Про узорчики красивой такой любви мы все знаем, слышали и читали.
Гадали мы на картах как короли, о том, о чем мечтали.
Истязали себя ножами глупой ревности, гадости, гордости.
Рисовали на ткани надежды мы, от безысходности.

Затуманен был разум-сознание твоим голосом. В городе, в холоде
я заправила шарфик за волосы, я скулила одна от голода.
Мне бы цепи твоих объятий, чтоб навечно быть ими объятой,
С головой от опасностей спрятанной.

Развевали ветра одуванчики. Лето пройдено, лето прожито.
Мне конечно, нравились разные мальчики, так положено,
Но тебя я ждала усиленно. Нарисованно, смело, по честному.
Для тебя стала самой красивою, только-только чуть-чуть и, невестою.

Подари поцелуев на донышке и картинок из яркой мне осени,
Пока небо, покрытое проседью, не убило рассветное солнышко.

1.09.2008г.

***
Днем еще командую собою,
А ночами в беспокойном сне,
Сердце, дезертир на поле боя,
Не желает подчиняться мне.
Сколько можно, сколько можно сниться!
Просыпаюсь, зажигаю свет.
За день отвоеванных позиций
Утром словно не было и нет.
Вновь тревога, снова боль тупая.
А считала, это за спиной.
Как татуировка, проступает
Все, что было вытравлено мной…
Ю. Друнина

***
Пол жизни мы теряем из-за спешки,
Спеша не замечаем мы подчас
Ни лужицы на шляпке сыроежки,
Ни боли в глубине любимых глаз.
И лишь, как говорится, на закате,
Средь суеты, в плену успеха, вдруг
Тебя безжалостно за горло схватит
Холодными ручищами испуг:
Жил на бегу, за призраком в погоне,
В сетях забот и неотложных дел,
А может главное и проворонил,
А может главное и проглядел…
Ю. Друнина

***
Здесь жить нельзя,
Но мы живем.
Здесь петь нельзя,
Но мы поем.
Здесь в царстве холода
И тьмы
Нельзя любить,
Но любим мы.
Растим детей
И пьем вино
И сквозь
Чердачное окно
Глядим на звезды,
Где живут
Не так, как тут.
(с)