Восьмиконечный крест нас осеняет с тобою,
Наша Отчизна здесь, здесь нашей чести поле.
С нами Невский, Донской,
С нами предки — герои,
С нами Сергий святой —
Россия ждёт нашу волю!
Русский червлёный стяг над головами взвейся,
Демофашистский мрак в бездне времён развейся.
С нами Невский, Донской,
С нами — наши герои,
Русский, смелее в бой,
Россия ждёт твою волю!
Пусть на чужое добро жадный Израиль падок,
Есть и узда для него — новый русский порядок!
С нами Невский, Донской,
С нами предки-герои,
С нами Сергий святой —
Россия ждёт нашу волю!
Русский патриотизм — это верность Державе,
Это ответ на садизм подлой сионской швали!
С нами Невский, Донской,
Богатыри-герои,
Русский, вставай на бой —
Россия ждёт твою волю!
Пусть, как вампир, душа выпьет все соки тела,
Пусть набрякнет она гроздьями грома — гнева!
С нами Невский, Донской,
С нами Матросов и Зоя,
Русские, смело в бой —
Россия ждёт нашу волю!
Орды врагов падут, если, как в прежние годы,
Выйдут на бранный труд русские патриоты!
С нами Бородино
И Куликово поле.
Одни — других не дано,
Россия ждёт твою волю!
С нами Невский, Донской,
С нами предки — герои.
Если ты русский — в бой!
Россия ждёт твою волю!
Мы выбираем дороги,
Мы выбираем пути,
Но без чужой подмоги
Часто не можем идти.
Груз разных дел на плечи
Взваливаем торопясь.
Может быть надо полегче,
Но нам нелегко отродясь.
Что-то должны мы сделать,
Помним же не обо всем.
Может быть надо помедлить,
Но мы все вперед идем.
К жизни бываем строги,
Часто не видим кто друг.
Мы выбираем дороги
В замкнутый вечный круг.
16 апреля 2007 г.
я крылья бабочки облил бензином и поджёг
она махала ими в темноте как огненный цветок
разбрызгивая жизнь, горящую, живую, и сгорая,
а летом я уже не мог радостно смотреть на солнце
ведь крылья бабочки в моих глазах горели ярче..
Я разбиваю свое отражение
И разбрасываю по небу осколки зеркал
Мое мертвое кислотное небо
Умертвляет звезды, на которых я каждую ночь умирал
Я растворяюсь в объятиях неизвестности
В ней нет сущности, нет смысла, нет начала, нет конца
Здесь только бессмысленность твоего существования
Пересекающееся с границами бесконечно сна
Часто бывает так что мы теряем наших друзей совершенно об этом не думая. Порой мы переезжаем, меняем школу, институт и по стечению обстоятельств и друзей. Говорят что старый друг лучше новых двух,но мы почему-то не задумываемся об этом и продолжаем как в фильме «Как потерять друзей» упорно искать случая изменить свою жизнь и расстаться навсегда со своими друзьями…
Так же интересно написано тут:
Шмуцлер Леопольд. Огненная красавица
Ты полюбил меня за то,
что я смелее всех,
что повторить не смог никто
гортанно – гордый смех,
что нет преграды и конца
беспечности моей,
что нет таинственней лица,
нет проще и ясней.
Прости, я не была такой,
какой тебе кажусь,
слепой пронизана тоской,
самой себя стыжусь,
а то, что выпало тебе,
назначено тому,
кто погостил в моей судьбе
и утонул во тьму.
Лариса Васильева
В колонках играет —
Легко, взмахнув руками, сделать шаг
Туда, где уже точно станет легче.
Где больше не накроет плечи мрак,
Где алкоголь не будет портить каждый вечер.
Легко, закрыв глаза, шагнуть вперёд,
Туда, где уже точно станет легче,
Где тёплый ветер беды унесёт,
Где больше не нужны ночные встречи.
Легко, шагнув вперёд, всё отпустить,
Идти по воздуху. не думая о боли.
Кромсая на куски от жизни нить,
Искать от рая своего пароли.
В колонках играет —
Легко, взмахнув руками, сделать шаг
Туда, где уже точно станет легче.
Где больше не накроет плечи мрак,
Где алкоголь не будет портить каждый вечер.
Легко, закрыв глаза, шагнуть вперёд,
Туда, где уже точно станет легче,
Где тёплый ветер беды унесёт,
Где больше не нужны ночные встречи.
Легко, шагнув вперёд, всё отпустить,
Идти по воздуху. не думая о боли.
Кромсая на куски от жизни нить,
Искать от рая своего пароли.
Ф.С. Журавлев. Боярышня. 1896
Русские имена
Нет, не из шелка,
не из ситца,
а из сурова полотна,
что на хозяйстве пригодится,
в России шиты имена.
Лукаво, ласково, степенно,
легко сплетается венок:
— Аленка,
Леночка,
Елена,
голубоглазенький Ленок!
Чу, ветер дунул:
— Дуня! Дуня! –
А сам, юродивый, бегом.
Простоволосая колдунья
идет по лугу босиком.
Как спелый помидор со свеклой,
хозяева соседних гряд,
румяный Федор с белой Феклой
на лавке рядышком сидят.
А им навстречу зов ненастья,
то, затихая, то трубя:
— Спасите! Утопилась Настя,
Ивана до смерти любя!
И пашет, пашет, пашет Паша,
лишь пот стекает ручейком,
не уставая, машет Маша
ему зеленым рукавом.
Привычно, ясно,
смутно, странно
живут в России имена,
а степь по имени Степана
однажды Степью названа.
Лариса Васильева.
Быть нелюбимым! Боже мой!
Какое счастье быть несчастным!
Идти под дождиком домой
С лицом потерянным и красным.
Какая мука, благодать
Сидеть с закушенной губою,
Раз десять на день умирать
И говорить с самим собою.
Какая жизнь — сходить с ума!
Как тень, по комнате шататься!
Какое счастье — ждать письма
По месяцам — и не дождаться.
Кто нам сказал, что мир у ног
Лежит в слезах, на всё согласен?
Он равнодушен и жесток.
Зато воистину прекрасен.
Что с горем делать мне моим?
Спи. С головой в ночи укройся.
Когда б я не был счастлив им,
Я б разлюбил тебя. Не бойся!